Версия для печати

Главная / Деятельность ГКАУ «ГАСК» / Публикации / «Строка из раздела «Убийство», или ключ к тайне». К 170-летию со дня гибели М.Ю. Лермонтова // Ставропольская правда - №178-179. 29.07.2011. - С.3.

«Строка из раздела «Убийство», или ключ к тайне». К 170-летию со дня гибели М.Ю. Лермонтова // Ставропольская правда - №178-179. 29.07.2011. - С.3.

170 лет отделяет нас от дня гибели М.Ю. Лермонтова. Эта скорбная дата и грустна и значительна. Грустна, потому что вновь переживаешь обстоятельства трагической и до сих пор загадочной смерти поэта. Значительна, потому что поэт жив, перешагнув пространство и время. Ему принадлежит и будущее. Каждое новое поколение будет привлекать неотразимая сила его поэтического обаяния.

Как известно, М.Ю. Лермонтов бывал на Кавказе в разные периоды своей короткой, но такой яркой жизни. Последнее пребывание стало роковым.

В начале мая 1841 года поэт сообщал Е.А. Арсеньевой: «Милая бабушка. Я сейчас приехал только в Ставрополь и пишу к вам; ехал я с Алексеем Аркадьевичем (имеется ввиду двоюродный дядя поэта капитан Нижегородского полка Столыпин-Монго – Е.Г.) и ужасно долго ехал, дорога была прескверная…». Из этого же письма: «… Я все надеюсь, милая бабушка, что мне все-таки выйдет прощение, и я могу выйти в отставку…». Но прощения он не дождался… В этот приезд Михаил Юрьевич был в Ставрополе не более двух дней. Получив в штабе подорожную, он отправился в полк. А через два месяца был убит на дуэли.

Об этом событии знаешь со школьной скамьи, но все равно, беря в руки дело 170-летней давности, с волнением читаешь, связанные с ним документы, хранящиеся в Государственном архиве Ставропольского края. Вот один из них: Ведомость о происшествиях в Кавказской области в течение первой половины июля 1841 года, направленная исправляющим должность гражданского губернатора, председателем областного суда Пышненко императору Николаю I. Среди донесений о пожарах, градобитиях, появлении вредных насекомых, падеже скота, грабежах в разделе «Убийство» читаем: «В городе Пятигорске, уволенный от службы из Гребенского казачьего полка майор Мартынов и Тенгинского пехотного полка поручик Лермонтов 15 июля в 4-х верстах от города, у подошвы горы Машуки имели дуэль, на которой Мартынов пистолетным выстрелом ранил Лермонтова в бок навылет, от чего он умер. Секундантами у них были лейб-гвардии конного полка корнет Глебов и служащий во II-м отделении собственной Вашего Величества канцелярии, титулярный советник князь Васильчиков. Дуэлянт, равно как и секунданты, взяты и содержатся под арестом».

Эта трагедия, произошедшая у подножия Машука, до сих пор волнует, интересует, вызывает массу всевозможных догадок и версий. Ведь непосредственные ее участники - Мартынов, Глебов и Васильчиков, выгораживая себя, во время следствия, а в последующем в своих воспоминаниях не дали объективной картины происшедшего. Известно, что им, арестованным после смерти поэта, как ни странно, была предоставлена возможность переписки, чем они не преминули воспользоваться для согласования показаний. Естественно, факты корректировались не в пользу Лермонтова, истина всячески затенялась.

Обстоятельства роковой дуэли описаны в книгах, множестве статей и заметок в научных и периодических изданиях. Казалось бы, куда еще? Однако и сегодня актуальны слова известного литературоведа Б.М. Эйхенбаума: «Биограф Лермонтова неизбежно попадает в сеть загадок, для решения которых нет достаточного материала…».

Из последних изданий, затрагивающих поднятую тему, следует назвать, вышедшую в 2000 году, книгу В. Захарова «Загадка последней дуэли». На основе документальных данных, свидетельств современников, новых архивных документов, прослеживая с хронологической точностью все события и обстоятельства, предшествующие дуэли, автор приходит к выводу, что, вопреки идеологическим штампам прошлого, все произошло спонтанно и неожиданно как для Лермонтова, так и для людей его окружения.

Разгадать загадку дуэли попытался и ставропольский журналист Сергей Белоконь (к сожалению рано ушедший из жизни) в издании «Неизбежимый жребий», вышедшем в 1997 году. Любопытна его версия произошедшего. В свою очередь, изучив воспоминания очевидцев, современников поэта, каноны дуэльного кодекса в России XIX века, автор пришел к выводу, что ключ к тайне в дистанции, отмеренной во время поединка. Эта версия родилась вследствие случайной находки неизвестной ранее записи воспоминаний очевидцев дуэли во время работы в рукописном отделе Государственного Исторического музея в Москве с архивом литератора и педагога XIX века Я.М. Неверова – «синего магистра», как отозвался о нем в «Былом и думах» Александр Герцен.

Януарий Михайлович оставил добрый след на Ставрополье. Возглавляемая им с 1850 года в течение десяти лет Ставропольская классическая гимназия стала одной из лучших в России.

Я.М. Неверов некоторое время вместе с М.Ю. Лермонтовым учился в Московском университете, поэтому существует вероятность их знакомства. Во всяком случае, их общими знакомыми были А.В. Станкевич, князь В.Ф. Одоевский, подаривший поэту последнюю записную книжку.

В Ставропольской мужской гимназии Я.М. Неверов ввел ежегодный конкурс гимназических сочинений «по отечественному языку и истории». Подведение его итогов, проходившее 18 октября – в день открытия гимназии Николаем I, было значительным событием в Ставрополе. Темы сочинений разрабатывались и утверждались при непосредственном участии директора. Характерно, что многие из них связаны с творчеством М.Ю. Лермонтова, его «кавказскими» произведениями.

Традиционно из лучших сочинений составлялся рукописный альманах, один из которых «Ёлка» - и был преподнесен Я.М. Неверову в 1853 году гимназистами VI класса. В этом альманахе, в «Дневнике» гимназиста Петра Дикова и содержится описание событий, предшествовавших дуэли и самого поединка.

Петр Диков приходился племянником поручику (в последствии генералу), ногайскому приставу В.Н. Дикову. Последний был женихом Агрофены Петровны, дочери генерал-майора П.С. Верзилина. Есть сведения, что В.Н. Диков вместе с Лермонтовым и Мартыновым вышел из дома Верзилиных 13 июля 1841 года и оказался свидетелем вызова на дуэль.

Дядя способствовал поступлению Петра Дикова в Ставропольскую гимназию на казенное содержание.

Не исключено, что именно Я.М. Неверов натолкнул своего ученика, участвующего в конкурсе сочинений, на необходимость собрать сведения о последних днях жизни великого поэта. Летние каникулы Петр Диков провел у дяди, побывав в ставке ногайского приставства - ауле Кирк, откуда выезжал в Пятигорск. Глава «Дневника» «Аул Кирк» и содержит описание дуэли Лермонтова с Мартыновым.

Записки Петра Дикова говорят, прежде всего, о том, что из этого талантливого юноши обещал выработаться настоящий литератор (П. Диков скоропостижно скончался в 1856 году). Кстати, П. Диков в 1853 году выиграл конкурс сочинений, поделив 1-е место с гимназистом А. Трачевским. Вот что читаем в письме Я.М. Неверова, хранящемся в крайгосархиве, попечителю Кавказского учебного округа А.П. Николаи: «Сочинение Дикова отличается большой самостоятельностью мыслей, богатым воображением и изложением более энергическим и согретым теплым участием к предмету…». Любопытно - награда за призовое место состояла в том, что в гимназию был бесплатно принят младший брат Петра Владимир.

«Я убегал суждения о Лермонтове, - пишет юноша, - но желание узнать о нем что-нибудь, запечатлеть это в моей памяти побудили меня слушать и мучиться, и записать слышанное, пока живы те люди, которые видели и знали его и могут сказать о нем; умрут они и с ними умрет драгоценная тайна».

С.В. Белоконь – автор книги «Неизбежимый жребий» обратил внимание на кульминационную сцену в «Дневнике» П. Дикова: «… Лермонтов хотел казаться спокойным, но на его лице выразилось болезненное состояние. Он поднял пистолет и опустил его тотчас же.

- Господа, я стрелять не хочу! Вам известно, что я стреляю хорошо. Такое ничтожное расстояние не позволяет дать мне промах. Убить его – то же, что раздавить муху.

Мартынов задрожал и промолчал. Лермонтов злобно взглянул на него, поднял пистолет и выстрелил вверх над головой.

- Ваша очередь, Мартынов, - сказали секунданты. Он поднял пистолет и более минуты целился. Различные чувства волновали его. Он опустил пистолет, поднял его, в этот же миг и выстрелил. Лермонтов покачнулся и упал».

На каком же расстоянии были установлены барьеры? Задавшись этим вопросом, автор «Неизбежимого жребия» сравнил данные различных источников. Они весьма противоречивы. Секунданты назвали один 10, другой 15 шагов. Из других свидетельств, не столь заинтересованных, узнаем о 6-8 шагах. Диков также говорит «о ничтожном расстоянии». Такая дистанция объясняет настроение Лермонтова на дуэли. Поэта заманили в ловушку. По дуэльному кодексу, во-первых, расстояние в 6-8 шагов автоматически отрезает путь к примирению. Во-вторых, у стреляющего первым, практически нет возможности промахнуться. А демонстративный выстрел в воздух означает новое оскорбление противника и требует продолжения поединка. Лермонтов сделал единственный выбор: выстрелил над головой Мартынова, соблюдая тем самым этикет. Мартынов имел право выстрелить в воздух и таким образом разрешить конфликт. Но он не сделал этого, выстрелил в ногу противника. Видимо, он должен был довести до конца спектакль, задуманный накануне троицей (Мартынов, Глебов, Васильчиков). Вряд ли в их планы входило убийство поэта. Они просто хотели пустить ему кровь, проучить «выскочку». Потому и врача не взяли, надеясь на легкую рану. Так бы оно и было. Но произошло непредвиденное… В кармане мундира Лермонтова лежало золотое бандо кузины Катеньки Быховец. Произошел рикошет, в результате которого Лермонтов получил смертельную рану в бок.

Прелестная Екатерина Григорьевна Быховец – дальняя родственница Михаила Юрьевича. Она адресат стихотворения «Нет, не тебя так пылко я люблю». Оставила воспоминания о поэте. В день дуэли утром беседовала с поэтом, потом ездила с ним и его друзьями на пикник в колонию Каррас под Пятигорском. В этот день и оказалась у Лермонтова фероньерка Катеньки, которую она, возможно, плохо закрепила в прическе. После дуэли окровавленное бандо было обнаружено в кармане мундира поэта. По свидетельству Н.П. Раевского «в день похорон m-le Быховец как сумасшедшая прибежала, так ее новость поразила, и взяла фероньерку, как она была, даже вымыть, не то что почистить не позволила».

Вот такая невероятная версия, но имеющая право на существование.

Но давайте от версий вернемся к подлинным документам, хранящимся в краевом архиве, тем более что к ним обращается и автор издания «Неизбежимый жребий» в конце своего повествования.

Еще в начале XX века председателем Ставропольской ученой архивной комиссии Г.Н. Прозрителевым было обнаружено дело о погребении тела убитого на дуэли поручика Лермонтова. В настоящее время оно находится во Владикавказе, в Центральном госархиве Республики Северная Осетия-Алания. В крайгосархиве имеется его копия.

Дело возникло по доносу священника Скорбященской церкви г.Пятигорска Василия Эрастова, который не только отказался участвовать в погребении погибшего поэта, но даже фискалил на своего коллегу протоиерея Александровского архиепископу Новочеркасскому и Георгиевскому Афанасию, будто бы тот «погребши тело убитого на дуэли Лермонтова в статью метрических за 1841 год книг его не вписал и данные 200 рублей ассигнациями в доходную книжку притча не внес». По мнению Василия Эрастова Лермонтова «как умышленного самоубийцу (именно к самоубийцам относили погибших на дуэли – Е.Г.) надлежало палачу в бесчестное место оттащить и там закопать».

Впоследствии выяснилось, что запись в метрическую книгу была внесена, а деньги в количестве 50 рублей пожертвованы «на провожание тела Лермонтова» капитаном Столыпиным. Протоиерей Александровский только пропел над телом «Святый Боже». Кавказская духовная консистория, однако, нашла, что и этого делать не следовало. Лермонтов был лишен погребения по православному обряду. В затянувшейся на 13 лет бюрократической переписке по духовной линии, нигде даже мельком не упоминается, что похоронили великого русского поэта.

Интересно, что священник Василий Эрастов присутствовал на открытии в августе 1889 года в Пятигорске памятника М.Ю. Лермонтова и покаялся в содеянном.

Елена Громова.  Сотрудник Государственного
архива Ставропольского края